Галлиен умирал. Где-то недалеко кричали солдаты, но что именно – он разобрать уже не мог. Шум голосов, сердитый и буйный, то стихал, то усиливался. По стенам палатки бродили какие-то чудовищные тени, напоминая собой взлохмаченных эринний. Галлиен лежал в полумраке, лихорадочно блестя глазами. Масляная лампа на столе слабо освещала дальний угол, где бесформенной грудой лежало тело его брата. Галлиен был один. Даже его спальник Эвфорий, неотлучно находившийся с ним рядом последние несколько часов, куда-то вышел, и лишь стража у распахнутого полога еще стояла на своих постах, и, чудилось Галлиену, кровавые блики горели на шлемах и латах воинов, бросаемые огнями костров и багровым заревом закатившегося солнца. Свежий ветерок с равнины подул ему в лицо, и он вдруг ясно и отчетливо вспомнил... 30.04.03
Можно сделать это и началом рассказа «Смерть Галлиена». Далее он вспоминает, как получил власть, свои взаимоотношения с отцом. Тут к нему в палатку приходят военачальники-заговорщики, притворно сочувствуя. Но император догадывается, кто стоит за убийцей, и все же соглашается передать власть Клавдию в ответ на их настойчивые и жалобные (и в то же время лицемерные) уговоры – но по своим причинам, которые раскрыть. «Я из такого знатного рода, а эти все соперники так безродны!» 29.11. 08
…Галлиен поморщился. Его тонкие капризные губы скривились. – Чего там копается этот фракиец? Скорее я сейчас выйду на арену и довершу его дело! – Недовольно пробурчал он и повернулся к брату: – Валериан, дружочек, пошли-ка Телегона узнать, что за ланиста выставил на двойной бой такого недотепу как этот… – Галлиен заглянул в тессеру, – Барб. Валериан грузно пошевелился в кресле. Ему не хотелось вставать и вообще что-либо делать. На завтрак он хорошо поел, а теперь дремал, вовсе не следя за сражением и мечтая о медовых перепелах, которые готовили сегодня во дворце к обеду. – Публий, мой мальчик, – отвечал он, – ты же знаешь эту нашу золотую молодежь, продавшуюся за долги в гладиаторы. Они хороши только когда проматывают отцовские наследства, а надев фракийское вооружение, сразу забывают свое прежнее бахвальство и мечтают лишь о том, когда придет конец договорному сроку. Галлиен вздохнул. Он не мог сердиться на брата. – Видали этого борова? – Он притворно всплеснул руками, обращаясь к друзьям, почтительно обступившим ложа Галлиена, Салонины и Валериана. – Плотин, найди-ка для него место во всей твоей философии! Набил себе брюхо мессенскими яблочками, и теперь сам Немейский лев ему не в диковину. Клянусь Венерой Фурицинатой! Зря я что ли внес вчера в фонд эдила хорошенький куш в антониниановской монете, чтобы он уж расстарался и уготовил нам достойное праздника Флоралий зрелище, а не эту пьяную свару деревенских горшечников… 1.02.03
Надпись действительно получилась на славу: «Пал здесь, сраженный рукою предателя Грата, Доблестный Конций, республики грозный защитник, Что от врагов боронил неприступно общину фавенцев, Но злою козней Эриды предательства не уберегся». 1.02.03
Император Галлиен сын Валериана был человеком высокообразованным; славу его правления составляет его дружба с последним великим философом античности Плотином, одобрявшим религиозную политику Галлиена.
Маринованные пятки верблюдов, осыпающиеся с потолка розовые лепестки, золотые рыбки за 100.000 сестерциев и другая клубничка стала общим местом римской историографии со времен знаменитого собирателя дворцовых сплетен Гая Светония Транквилла. Писатель Элий Лампридий, чьи лучшие годы, судя по подробностям в тексте, прошли при хлебосольном дворе в целом политически бездарного Александра Севера трогательно повествует о его добродетелях, а Требеллий Поллион поливает грязью Галлиена, пятнадцать лет отчаянно бившегося за единство и территориальную целостность Римского государства. О правителях стоит судить по плодам их правления, а не по сплетням об их нехороших излишествах. Что же касается Требеллия Поллиона, то писал он, видно, на заказ, т. к. в том же историческом сочинении он характеризует убийцу императора Галлиена, иллирийца Клавдия, такими словами: «человек безупречный и заслуживающий уважения, друг отечеству, друг законам, любезный сенату и известный народу с хорошей стороны». При правлении «друга законам» число зафиксированных в источниках случаев принятия мученичества христианами выросло на порядок. « Достижения эллинизации и романизации, совершенствование внутренней структуры составляют главную заслугу периода Империи. Его изучение – отнюдь не радостное занятие. С большим трудом приходится извлекать исторический материал из публицистики как придворных, так и низкосортных авторов. Так редки блистательные моменты правления великих и благородных мужей… Это безотрадное, суровое время»Теодор Моммзен
Современник тех событий еписоп Александрийский Дионисий так отзывался о Галлиене:
“Мне опять пришло в голову пересмотреть дни царствований. Я вижу, что самые нечестивые императоры, как бы ни были они прославлены, скоро становились бесславны; этот же благочестивый, любящий Бога, император пережил свое семилетие...” Церковная история VI. 34.
А Вам нравится книга МАРЦЕЛЛИНА "Res Gestae" ( Деяния)? Вспомнился умирающий Юлиан Август... По моему прекрасней Марцеллина только "Война и Мир"... Действительно книга о Войне и Мире в Империи Римлян. Я бы на Вашем месте продолжил работу над романом... Да..А меня самого больше всего интнресуют диалектические переходы между III -IV веками. Ведь эпоха "солдатских императоров" не заканчивается Диоклетианом. Константин провозглашен императором вождем аламанов Экроком. Там впереди - война двух военных систем за Константином германци, за "тетрархами"- иллирийци!.. Фактически, провозглашение Константина Августом, являющееся прямым наследованием власти своего отца, являлось узурпацией, ибо нарушало основной принцип престолонаследия в имперской системе Диоклетиана- наследования власти Императора Августа его “подмастерьем” Цезарем. Императором Запада согласно официально действующей системе должен был стать Цезарь Флавий Север. Уникальная форма военно-теократического династического правления, созданная Диоклетианом, вступила в противоречие с естественной династической системой кровного родства, акцентированного на первородстве. Ведь Констаций Хлор был вторым браком женат на Флавии Феодоре, падчерице императора Максимиана Геркулия. При том понимании проблемы, которое сформировалось в династических государствах последующей Европы, неоспоримый приоритет перед Константином имели бы его сводные братья Далмаций, Ганнибалиан и Юлий. .. Ну а по смерти Юлиана - лучше Аммиана Марцеллина не раскажешь!.. Меня самого интересует история взаимоотношений Армии и Церкви в Римской империи III - IV веков. Я пишу в http://direkt-mashin.livejournal.com/ http://community.livejournal.com/ultima_roma/ , последнее- открытое сообщество - только что создали. Заходите в гости. Буду рад ))).
